Хунта пляжам не помеха: как генералы привыкают править Таиландом

Не стоит думать, что возможная отмена военного положения что-то существенно изменит в Таиланде. Власть военных, возглавивших правительство в прошлом году, ничуть не будет ограничена по сравнению с нынешним положением. Более того, Прают Чан-Оча возглавляет, помимо кабинета министров, Национальный совет мира и порядка, а в соответствии с Конституцией, принятой а июле 2014 года, после переворота, глава указанного совета вправе издавать любой указ «ради реформ, продвижения любви и гармонии внутри нации или для предотвращения, ослабления или запрещения любого действия, враждебного порядку и безопасности в государстве, национальной экономике или публичной администрации, королевскому трону». Соответственно, априори этот указ объявляется «законным, конституционным и окончательным». Иными словами, Прают Чан-Оча и так имеет фактически неограниченные полномочия. Таиландские правозащитники уже выразили опасения, что это может привести к ухудшению ситуации с соблюдением прав человека в стране и к появлению настоящей хунты, при которой король будет марионеткой в руках военных.

Некоторые обозреватели выдвигают версии о том, что военное положение отменяется по просьбам представителей туристического бизнеса, которые жалуются на уменьшение числа приезжающих, что связывают с последствиями переворота. Но это представляется слегка преувеличенным. И тому есть несколько причин. Во-первых, роль туризма для таиландской экономики, конечно, важна, но не критична. Она составляет, по разным подсчетам, от 6% до 9% ВВП. Во-вторых, спад туристической активности составил в 2014 году всего лишь 6%. В-третьих, большая часть приезжающих в качестве туристов иностранцев – жители стран АСЕАН и Китая. То есть это люди, которых возможные политические ограничения волнуют куда меньше, чем жителей стран Запада. Китай в последние годы вышел на первое место среди поставщиков туристов для Таиланда (более 4,6 млн человек) и лидирует с большим отрывом.

По сравнению с Поднебесной даже нынешний режим военных – вполне либеральный, так что китайцам жаловаться не на что. На втором месте – Малайзия, страна мусульманская и, опять-таки, не вполне свободная по западным меркам. На третьем – Россия, известная бесшабашностью своих граждан, которые не испытывают страхов относительно поездок в страны, где происходят гражданские волнения, что выявилось в 2011 году в разгар «арабской весны», когда русские туристы смело ехали в Египет под удивленными взглядами европейцев. И уж тем более россиян не смущают какие-то ущемления политических свобод. Тот же Египет стал крупнейшим объектом туризма при никогда не отменяемом при президенте Мубараке чрезвычайном положении. В-четвертых, и это едва ли не главное, туристов от поездок в Таиланд отпугнули не действия военных, а предыдущие месяцы острой политической нестабильности, когда страна балансировала на грани гражданской войны, а на улицах Бангкока происходили ожесточенные столкновения и грандиозные демонстрации.

Таиланд, притягательное место для отдыха российских туристов

Таиланд – типичный пример страны, в которой, несмотря на блистательные экономические успехи, никак не сложится более-менее ответственное гражданское общество. История тайской монархии в XX веке – это история военных переворотов и недолгих промежутков гражданского правления между ними. Последний, впрочем, продлился целых пятнадцать лет – с 1991 по 2006 год. Всякий раз, когда военные уходят со сцены, начинается межпартийный раздрай, сопровождаемый воистину тропическими страстями. Причем каких-то принципиальных разногласий между политиками не имеется. В основе противоборства лежат не идеологические воззрения, а скорее клановые интересы.

Новейшую эру вмешательства военных в политику открыл переворот 2006 года, в результате которого был свергнут ловкий премьер-популист и олигарх Таксин Чиннават. Его слишком уж активная деятельность и вольное обращение с законами вкупе с отсутствием у него разделительной линии между бизнесом и политикой была расценена как угроза для государственного спокойствия и даже как покушение на прерогативы монарха. Военные вскоре передали власть демократически избранному правительству, но Таиланд, по сути, погрузился в непрекращающийся политический кризис. Его кульминацией стали ожесточенные бои в центре Бангкока весной 2010 года, когда протестовавшие сторонники Таксина разбили на городских улицах свой лагерь (некое подобие Евромайдана), который пришлось штурмовать силами армии. В 2011 году премьером стала сестра по-прежнему остававшегося в изгнании олигарха – Йинглак. Но и ее правление не принесло успокоения стране, кульминацией которого стали шумные публичные акции 2013–2014 годов и срыв досрочных парламентских выборов. Конституционный суд отменил их результаты, а вскоре отправил в отставку Йинглак Чиннават. Военные в прошлом мае, собственно, свергли не ее, а исполняющего обязанности премьера.

Переворот был бескровным и поддержан королем, который и назначил главнокомандующего армией генерала Прают Чан-Оча главой кабинета. Перед тем военные дали двое суток политикам договориться между собой, но ультиматум не возымел действия. Международная реакция была весьма сдержанной. Осуждение на словах не сопровождалось какими-либо серьезными санкциями. Западные лидеры прекрасно понимают, что подобные перевороты вполне в традиции Таиланда, а штатские политики дискредитированы своей грызней и недоговороспособностью последних десяти лет.

Таиланд – прекрасный пример того, что экономическое и политическое развитие страны могут не совпадать. В промышленном и инфраструктурном отношении тайская монархия семимильными шагами догоняет азиатских тигров и дышит в затылок Южной Корее. Но вот политически, вопреки ожиданиям и прогнозам, она остается страной, в которой западные ценности прививаются к отторгающему их древу. Точнее, формальное заимствование институтов не приводит к тому, что они начинают работать. Недавняя кончина Ли Куан Ю уже вызвала поток дискуссий в СМИ относительно универсальности демократической модели. Многие форпосты современности в Третьем мире (понятие, с каждым годом становящееся все более условным) сочетают в себе архаичное и авторитарное государственное устройство, как, например, ОАЭ, с передовой экономической системой.

По какому пути пойдет Таиланд, сегодня предсказать сложно. Возможно, после неудачи демократического эксперимента там будет установлена та или иная форма более стабильного, но авторитарного правления. Нынешний премьер, однако, обладает способностью провоцировать конфликты на пустом месте и словно сознательно создает себе имидж страшного солдафона – достаточно вспомнить его недавнюю угрозу казнить журналистов за распространение недостоверных сведений. Но для российских туристов это должно быть непринципиально – после множества отечественных политиков с самыми одиозными заявлениями тайский генерал не выглядит кем-то особенно ужасным. Так что в обозримом будущем Таиланд, судя по всему, останется притягательным местом для отдыха наших соотечественников, если, конечно, не ухудшится их финансовое положение в связи с внутрироссийскими проблемами. 

by